Бывшие не слышат, Бывшие не скажут, Бывшие не терпят, Бывшие не врут. Бывшие не помнят, Бывшие не знают, Бывшие не верят, Бывшие не ждут. Бывшие не смотрят, Бывшие не парят, Бывшие не курят, Бывшие не пьют, Бывшие не любят, Бывшие не значат, Бывшие не с нами, Бывшим наплевать на все глаголы, это чудовищно глупо – придумывать текст самой пошлой из песен. Бывшим также плевать твоя жизнь устремляется вверх или вниз. Бывшие не лучше, Бывшие не хуже, Бывшие не мера, Бывшие никак, Бывшие не могут, Бывшие не кинут, Бывших не прощают Потому что радостно смотреть, как рушится карточный домик ванильной херни из тупых сериалов. Это просто свобода, не каждый способен узнать и понять. Бывшие не тлеют, не горят, Не болеют, не болят. Бывшие не зреют, не гниют, Не умеют - не живут. Ветер снова кружит пепел над карточным домом ванильной херни из тупых сериалов. Это просто свобода, не каждый способен узнать и понять.
В тридевятом королевстве В замке жил один дракон. В башню заточил принцессу И пускал лишь на балкон. А драконы подрывают Королям авторитет И глашатай призывает Поломать ему хребет. Рыцарь мчится на коне Толстый дрын в его руке. Трёх поверженных драконов силуэты на броне. Нет (бы) подумать головой Над геройскою судьбой. Можно ж всем договориться, порешать и удалиться, только проще сразу... В бой, опущено забрало, долго думать не пристало. Кровь, кишки, огонь и ярость, в драке всё перемешалось. Звери в ужасе рыдают, деткам глазки закрывают, Рыцарь с радостью большою машет вражьей головою. Ну вот и всё. По ступенькам вверх и вот принцесса. Привет, мой спаситель, дождалась. И король пришёл, вручил полцарства. У всех живых мечта сбылась. Это присказка, а сказка Как известно, впереди. Этих доброглупых сказок Без того хот ь пруд пруди. Наш герой по замку бродит Где б устроить кабинет. И в подвале вдруг находит Он драконовый скелет. Бог с ним. Кости - на муку. Он царёк, а что царьку? Быт наладить, жить спокойно, как и должно мужику. В меру ест и в меру пьёт. Когда выпимши – поёт И принцессы интересы – платья и деликатесы когда надо в дом Несёт. Живут – души не чают, но однажды замечают Что доспехи изменились и в чешуйки превратились. Что отрыжкою пивною может он поджечь обои. Перестал с женой общаться и в постели помещаться И вырос хвост. И опять дудит в трубу глашатай, Земля летит из-под копыт. И король готов отдать полцарства, Сидит и выбирает скит.
В первый день творения всё было зашибись. Дальше стало хуже – люди завелись. Бегали как дети и гневили небеса. Детский сад закрыли, все на Землю размножаться. Вирус человека всю планету покорил. Всё неровно, кто-то умный, ну а кто дебил. Раньше о придурке знала лишь его семья. Время интернета, всё повылезло наружу. Негров в Новом свете запретили угнетать. Даже слово "негр" там нельзя употреблять. Негры породили ряд нечаянных проблем. Я не знаю как ещё впендюрить слово "негр". И толпа обиженных пошла громить страну. Развязав, по сути, там гражданскую войну. Мы за океаном поглощаем свой попкорн, Нам вполне хватает домашних придурков. Стало так много их, беззащитных и больных. Продвигающих всё то, на что другим начхать. Может, их объединять? Чтоб нас проще обвинять. И принять закон о защите прав тупых. Фото с божьим храмом бесит верящих в ничто, Феминистки тоже на халяву шапито, Бесит бородатого что в зеркале шайтан, Яжемамок бесит подошедший на два метра. Олигархов очень бесит правда в новостях, Срочно всё потрите в этих ваших соцсетях. Их, конечно, ну никак к тупым не отнести. Очень беззащитные, ну правда, так жалко! Стало так много их, беззащитных и больных. Продвигающих всё то, на что другим начхать. Может, их объединять? Чтоб нас проще обвинять. И принять закон о защите прав тупых.
Вот и всё, от нас ушла Городская грязная зима. Ей на смену прибывает Наша грязная весна. Я проснулся, глянул вниз, А вокруг опять Новосибирск. Сверху выглядит получше А внизу сюрприз. Но пришло восьмое марта, значит снова выходной. Красотою наших женщин всех обдало как волной. Все мужчины замурчали, как мы вас не замечали Целый год и вот прозрели лишь весной. Да, настали времена – Пандемия, цены и война. А хотелось бы покоя На природу и вина. Даму в танце закружить И чуть-чуть заворожить. Завороженной доверие Проще будет заслужить. Все прекрасны, невозможно оторвать горящий взгляд. Это Тактикум, девчонки хоть кого расшвелят. И в Стопдолге все красотки, даже при переработке Не устанут и весь мир собой затмят.
Здравствуй, госпожа Луна. Ты сегодня так бледна. Вы по капле отобрали её кровь. Можешь снова крепко спать. Всю себя смогла отдать, Вдохновляя миллионы на любовь. Здравствуй, лучезарное Солнце. Славит мир на все голоса. Свет твой принимают в безвозмездный дар. Помнят, что тебя недостойны. Что ты выжигаешь глаза. Как к тебе стремился мотылёк Икар. Бип-бип. Бип-бип. Я лечу, я так привык. Завтра утром снова встретимся с тобой. Бип-бип. Бип-бип. Знали б вы, как он велик, Спящий подо мною синий шар земной. Добрый день, багровый Марс, Ты так близко к нам сейчас. Люди слышат стук копыт твоих коней. Все несут тебе дары, Мне смешно, а им - увы. Там внизу всё веселее и страшней. Учишь видеть белое в чёрном, Отводить при встрече глаза, И, шаги ускорив, устремляться вдаль. Кто-то шлёт в твой адрес проклятия, Кто-то получает медаль, Но не я, я радиодеталь. Бип-бип. Бип-бип. Я лечу, я так привык. Может, завтра снова встретимся с тобой. Бип-бип. Бип-бип. Знали б вы, как он велик, Спящий подо мною синий шар земной.
Клоун снимает фальшивую маску, Уносит вот что я люблю. Гаснут мишленовы звёзды на небе, Куда же идти кораблю? В море идей там где нету Икеи Будем сидеть на полу. Не доставляют eBay с Амазоном Ни ватнику, ни хохлу. Netflix не вывалит нам свою гору Гендерно диких идей. Pepsi не будут вдвоём с кока-колой Жирными делать людей. Carlsberg, пожалуй, не лучшее в мире Пиво, ведь есть Жигули. И ни к чему Lamborghini с Ferrari Снова спасут Жигули. Больше не пашут Facebook с Инстаграмом Вот уж беда так беда. Горе, подписчик не в курсе какая Будет сегодня еда. Brazzers закрыл свой контент для России – Это уже через край. Но не уходят ни Puma, ни Gucci – Нас успокоил Китай. Знает любой русский турист Что гид в Египте бывает речист. И прокатиться верхом на верблюде обязаны все. Стоит один доллар всего С помощью гида залезть на него. А чтоб спуститься заплатишь и десять и двадцать у.е. Тридцать у.е. В общем, все деньги что есть при себе.
Люся, посмотри как красиво. Люся, мы на дне такое никогда б не увидали. Люся, что ты смотришь тоскливо. Ну да. Мы омары. Мы еда. Музыка звучит глуховато. Наш аквариум, конечно, не Ла Скала, понимаю. Свежие дары океана Мы всегда. Люся, не смотри обречённо. Снова будешь проклинать мой надоевший оптимизм. Мол, опять я верую в чудо Приплывут и спасут. Папа твой пытался отчаянно Сеть клешнями перерезать, выпустить нас всех на волю. На подносе и при параде Вон несут. Люсь, они переполошились. Ты смотри, дурак безрукий уронил с подноса тестя. Люсь, смотри, вода прибывает Как-то быстро. Вот дела. Глянь, к стеклу прибило билеты. «Приглашает на круиз надёжный пароход Титаник» Что ж, спасибо, мы восвояси. Папа, пока.
Нас развели часовые пояса, Солнце висит на разной высоте. Ритмы у жизней разные. Но иногда смотрим в общее небо. Да, мы сейчас друг от друга далеко, Всех развело по жизни по стране. Строчки худыми нитками Силятся что-то наладить, исправить. Счастье отдельное у всех. Странно, но это не сарказм. Принято и заслужено. И куда надо везёт электричка. Машут и я машу в ответ, Голову грустно наклонив. К вечеру – значит к вечеру. Мы тихо шепчем под нос... Старый друг, не серчай. Я вернусь, я знаю точно. Может, днём, а может, ночью Загляну к тебе на чай. Старый друг, не скучай. Я журавликом бумажным Прилечу. Неважной станет Накатившая печаль. Кухни, восьмёрки, общаги, звон стекла. Так не хватает стука в эту дверь. Пошло и ностальгически Рифмы, размеры и нервы меж строчек. Надо признать, повезло родиться там. Через всю жизнь контрабандою с собой В сердце кусочек юности И, словно матру, опять... Старый друг, не серчай. Я вернусь, я знаю точно. Может, днём, а может, ночью Мы заварим крепкий чай. Старый друг, не скучай. Я корабликом бумажным Приплыву. Ненужной станет Накатившая печаль. Старый друг, не серчай. Я вернусь, я знаю точно. Может, днём, а может, ночью Загляну к тебе на чай. Старый друг, не скучай. Поутру спущусь по трапу И приду. Отправим в ссылку Обнаглевшую печаль.
Вася посетил военкомат, Васе дали в руки автомат. Чтоб на совесть сеял боль и смерть, Отправлял врагов в земную твердь. Десять лет тянулась та война. Разные бывали времена. Дембельнулся с целой головой (ну почти) Ладно уж, спасибо что живой. Вечерами смотрит сослуживцев фото. Вот верхом на танке, а вот толкаем джип. Без адреналина скучно, одиноко. В потолок плеваться не привык. Дайте снова из чего стрелять, В форме боевой пощеголять. Вам семья на радость и покой, Мне б уменьшить в целом род людской. Военком подумал – редкость, а не парень. Пушечное мясо дорогих сортов. В бой погорячее мы тебя направим. Раз считаешь, что к всему готов. И нашли воронку прямо в центр ада Глаз белки у Васи кровью налились Всемером держали пока выгружали С криком "Кавабанга!" прыгнул вниз. «Они словно лезут из стен! Страшные, заразы! Где патроны?! Лужи с ядовитой водой! Сапоги разъело! Прокусили ногу, плевать! Сами уходите, я здесь дома! Я останусь в этом раюу-у-у-у...»
Крысы покидают город незаметно. По швартовам на корабль перебравшись. Коготками держат узелки со скарбом. Мордочками крутят, всё пытаются поймать ветер. Мусором засыпав город с головою, Разнесли чуму и прочие болезни. Ну, по крайней мере всем так рассказали. Было б на кого спихнуть вину, а там – гори, пламя! Их травили ядом, ставили капканы. А услышав писк, стреляли без разбора. Вся вода в каналах стала трупным ядом. Дьявола отродье, зубы – сабли. Одним словом – крысы. Город отмечает день большой победы. Навтыкали флагов в горы смрадных трупов. До небес летит от костровищ пламя. Танцы до упада, бочки с брагой, гимн, содомия! Блестят глазёнки в темноте. Слезинки катятся по мордам. На отходящем корабле Есть место для живых и гордых. Когда последний крыс упал, Труба победу заиграла. Лишь в этот миг я осознал Насколько нас осталось мало.
Жизнь как основа для любого нового сюжета.
Никак не думал, что взгляну в сторону рэпа.
Что-то случилось, стал терпимее и старше.
Или глупее, но точно не таким как раньше.
У нас обоих отобрал близких двадцать первый.
Нам, обожжённым, не понять за что он треплет нервы.
Я думал, вместе мы найдём выход из системы.
Что ж, мои ожидания – мои проблемы.
Порхает стая голубей над моей френдзоной.
Ты не свободна, ждать тебя, наверное, нет резона.
И раз возможно только в снах быть с тобою вместе.
Хотя бы так, моя грусть станет песней.
И пусть я неизвестен, не лезу вон из кожи.
Я не Мачете, а так, перочинный ножик.
Что может нож? Если без криминала.
На дубе сердце вырезать чтобы напоминало.
Завтра солнце. Завтра ветер.
Он закинет нас с тобой на разные концы Земли.
На закате на прощанье
Мы на палубах проводим взглядом наши корабли.
Той лунной ночью мы с тобою вдвоём на пляже.
Смешно, я вспомнил, что хотел тогда купаться даже.
Ты снова мёрзнешь, как на каждой нашей встрече.
Вот тебе куртка, а мне повод – обнять за плечи.
Здесь не хватало лишь покрытой фосфором собаки.
Вела тропа через ручей, камни, буераки.
Побольше бы таких ручьёв было на пути.
Не отпускал бы твою руку. Ну, почти.
Хотеть касаться – классик описал доступно.
Дышать одним воздухом – это не преступно.
Ты на концертах артистов провожаешь взглядом,
А я тебя, мне больше никого не надо.
А всё же, лучше бы не было этой песни.
Хочу стать другом, но сильней желание быть вместе.
Сделал всё что мог, но это не в моей власти.
Когда тебя нет рядом – это ненастье.
Здравствуй, солнце. Здравствуй, ветер.
Ты несёшь нас далеко на разные концы Земли.
На закате на прощанье
Мы на палубах проводим взглядом наши, наши, наши, наши...
Завтра солнце. Завтра ветер.
Он закинет нас с тобой на разные концы Земли.
На закате на прощанье
Мы на палубах проводим взглядом наши корабли.
Сто второй проснулся, вычистил зубы.
Осмотрел носки на наличие дырок.
Побежал хомяком по велодорожке.
Потный, дышал как лошадь.
Принял душ, разогрел свой утренний завтрак.
Недовольно окинул комнату взглядом.
Запросил ведро воды из-под крана.
Начал уборку в десять.
Сто второй вымел щёткой мелочь и мусор.
Фотографий стопки скинул в коробку.
Вынес битые молью платья из шкафа.
Вычистил шкафчик в ванной.
Долго складывал ворох детских игрушек,
Выбирал и откладывал те, что получше.
Злобно смотрел в зеркало Гезе́лла
Мокрым средством для зрения.
О-о-о, храни нас, центральный процессор
О-о-о, если он выйдет из клетки.
Сто второй к стеклу подошёл вплотную.
Начал лбом пытаться пробить отверстие.
Через восемь часов всё покрылось кровью,
По стеклу пошла паутина.
Запускайте газ, почему нет газа.
Он стоит, качаясь, смотрит вглубь проёма.
Осмотрел лаборантов мутнеющим взглядом,
Развернулся, ушёл в свою клетку.
О-о-о, храни нас, центральный процессор
О-о-о, если он выйдет из клетки.
В мире неспокойно, телевизир говорит.
У соседа Виктора полгода бледный вид.
Нервную систему лечим водкой и вином.
Спорим? Да, но сходимся в одном.
Завтра бы неплохо на работу не ходить,
На дела семейные огромный болт забить.
Повод идеальный – мир летит в тартарары.
Мы ж пьяны, красивы и храбры.
Ха-ха-ха. Ненси едет в глухомань.
Свита, чемоданы, валерьянка и шампань.
Ха-ха-ха. Стала ощутимей грань.
Самолёт Пелоси держит курс на Тайвань.
Щас нам этот брат-китаец дел наворотит,
Выясняя, у кого сильнее аппетит.
Будем на природе любоваться на грибы,
Радиоактивные, увы.
Чую, можно будет по кредитам не платить.
Мусор на помойку не придётся выносить.
Тёще в огороде смысла нету помогать.
Раз нам урожая не видать.
Ха-ха-ха. Кто ж ей это запретит?
Этот цирк с конями жизни нам подсократит.
Ха-ха-ха. Снова в небе тарахтит.
Самолёт с Пелоси в Косово летит.
Я услышал в телевизионной болтовне.
Кто не с нами – значит грешник и сгорит в огне.
А кто с нами – этот попадает прямо в рай (так что)
Витя, не очкуй и наливай.
Ха-ха-ха. Самолёт несётся вдаль.
Лётчик ковыряет шилом дырку под медаль.
Ха-ха-ха. Витька, выпей-ка со мной.
Завтра наступает вечный выходной.
Ветер нёс лепесток над домами, дорогами.
Там, внизу, плыл народ со своими тревогами.
Лепесток торопился исполнить желание.
Коллективное, от детей.
Их учили, бить первыми – дело подлое.
Превращать теплокровное в холодное.
С молоком матерей впитали знание
Не тянуть из ножен мечей.
А им сказали, что чёрное нынче белое.
Ну а вы же умные, вы же зрелые.
Сами видите, нужно спасать человечество
Даже там, на чужой земле.
А мы немного здесь поиграем в шахматы.
Военкомом с ноги двери в дом распахнуты.
Поработайте там на своё отечество,
Поваритесь в одном котле.
Лепесток летел через дым, через дождь и туман,
Через размалёванный ложью эфир.
Силясь разглядеть и услышать сквозь шум и обман.
Сверху наблюдал перевёрнутый мир.
Ну а там, внизу, продолжалось движение.
И пошло масс-медийное заражение.
Социальные зомби руки протягивают,
Подвывая «Мозги, мозги...»
Прикрепляя антенны скот чем, скобами,
Заползая мысленными микробами,
Телевизору мёртвым ртом поддакивают.
Шепчут «Бойтесь, кругом враги...»
Из страны колоннами выжимают,
Кого выжали, те хотя б выживают.
Обживают своё инопространство.
Может, вышлют нам сувенир.
Кто остались, верят: незнание – сила.
Серость власть свою здесь провозгласила.
Заклеймила навечно свободу рабством.
И война для нас — это мир.
Лепесток летел через дым, через дождь и туман,
Через размалёванный ложью эфир.
Силясь разглядеть и услышать сквозь шум и обман.
Сверху наблюдал перевёрнутый мир.